Главные задачи культурной революции: ставилась задача преодолеть культурное неравенство, сделать доступным для трудящихся сокровища культуры. ликвидация неграмотности: в 1919 году СНК принял декрет " О ликвидации неграмотности среди населения РСФСР ", по которому все население от 8 до 50 лет обязано было обучаться грамоте на родном или русском языке. В 1923 году было учреждено добровольное общество " Долой неграмотность " под председательством М. И. Калинина.
« Долой неграмотность!» В 1923 году было учреждено добровольное общество " Долой неграмотность " под председательством М. И. Калинина. Выли открыты тысячи пунктов для ликвидации неграмотности ликбезы.
Народное образование. 30 сентября 1918 года ВЦИК утвердил « Положение о единой трудовой школе РСФСР ». В основу положен принцип бесплатного обучения. Декретом СНК от 2 августа 1918 г. преимущественное право поступления в вузы получили рабочие и крестьяне Следующая важная веха - принятие в 1930 году постановления ЦК ВКП / б " О всеобщем обязательном начальном обучении ". К концу 30- х годов массовая неграмотность в нашей стране в основном была преодолена
Власть и интеллигенция: вопрос об отношении к революции. С. В. Рахманинов, К. А. Коровин, А. Н. Толстой, М. И. Цветаева, Е. И. Замятин, Ф. И. Шаляпин, А. П. Павлова, И. А. Бунин, А. И. Куприн и другие. 500 крупных ученых, возглавивших кафедры и целые научные направления: П. А. Сорокин, К. Н. Давыдов, В. К. Агафонов, С. Н. Виноградский и др За границей оказались: Понижение духовно - интеллектуального уровня
« ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ ВСЕГДА БЫЛА РЕВОЛЮЦИОННА. ДЕКРЕТЫ БОЛЬШЕВИКОВ - ЭТО СИМВОЛЫ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ. БРОШЕННЫЕ ЛОЗУНГИ, ТРЕБУЮЩИЕ РАЗРАБОТКИ. ЗЕМЛЯ БОЖИЯ... РАЗВЕ ЭТО НЕ СИМВОЛ ПЕРЕДОВОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ? ПРАВДА, БОЛЬШЕВИКИ НЕ ПРОИЗНОСЯТ СЛОВА " БОЖЬЯ ", ОНИ БОЛЬШЕ ЧЕРТЫХАЮТСЯ, НО ВЕДЬ ИЗ ПЕСНИ СЛОВА НЕ ВЫКИНЕШЬ. ОЗЛОБЛЕНИЕ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ПРОТИВ БОЛЬШЕВИКОВ НА ПОВЕРХНОСТИ. ОНО, КАЖЕТСЯ, УЖЕ ПРОХОДИТ. ЧЕЛОВЕК ДУМАЕТ ИНАЧЕ, ЧЕМ ВЫСКАЗЫВАЕТСЯ. НАСТУПАЕТ ПРИМИРЕННОСТЬ, ПРИМИРЕННОСТЬ МУЗЫКАЛЬНАЯ...» Может ли интеллигенция работать с большевиками? - Может и обязана. (А. А. Блок)
« Сменовеховство » идейно - политическое и общественное движение, возникшее в начале х гг. в среде русской зарубежной либерально настроенной интеллигенции. Получило свое название от сборника " Смена вех ", вышедшего в Праге в июле 1921 году. Сменовеховцы ставили перед собой задачу - пересмотреть позицию интеллигенции по отношению к послереволюционной России. Суть этого пересмотра состояла в отказе от вооруженной борьбы с новой властью, признании необходимости сотрудничества с нею во имя благополучия Отечества.
« Сменовеховство » (результаты) А. Н. Толстой С. С. Прокофьев М. Горький М. Цветаева А. И. Куприн Движение устраивало лидеров большевиков, т. к. позволяло расколоть эмиграцию и добиться признания новой власти. Возвратились на Родину: Отношение большевиков:
Классовой подход к культуре Партия и государство установили полный контроль над духовной жизнью общества г. – процесс над Петроградской боевой организацией (известные ученые и деятели культуры) г. – выдворение из страны 160 крупных ученых и философов г. – учреждение Главлита, а затем Главреперткома (цензура).
Из Постановления Политбюро ЦК РКП (б) " О политике партии в области художественной литературы " 18 июня 1925 г. Таким образом, как не прекращается у нас классовая борьба вообще, так точно она не прекращается и на литературном фронте. В классовом обществе нет и не может быть нейтрального искусства. Партия должна подчеркнуть необходимость создания художественной литературы, рассчитанной на действительно массового читателя, рабочего и крестьянского; нужно смелее и решительнее порвать с предрассудками барства в литературе
Большевики и церковь. 11 (24) декабря 1917 г. появляется декрет о передаче всех церковных школ в Комиссариат просвещения. 18 (31) декабря аннулируется в глазах государства действенность церковного брака и вводится гражданский. 21 января 1918 г. - опубликован декрет о полном отделении церкви от государства и о конфискации всех церковных имуществ.
Декрет предусматривал конкретные меры, обеспечивающие религиозным организациям осуществление своих функций. Гарантировалось свободное исполнение обрядов, не нарушающих общественного порядка и не сопровождающихся посягательствами на права граждан, религиозным обществам предоставлялось право на бесплатное пользование зданиями и предметами для проведения богослужений.
На Церковь обрушивались все новые и новые запреты Повсеместное закрытие храмов; Конфискация имущества церкви для революционных нужд; Аресты священнослужителей; Лишение их избирательных прав; Дети из семей духовенства лишались возможности получить специальное или высшее образование.
Books/index.php?SECTION_ID=326&ELEMENT_ID= Источники: А. А. Данилов, История России XX – начало XXI века М., « Просвещение », 2008 г. Интернет - ресурсы:
Среди врагов революции В. И. Ленин называл неграмотность.
В целях предоставления всему населению республики возможности сознательного участия в политической жизни страны Совет народных комиссаров постановил: 1. Все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать и писать, обязано обучаться грамоте на родном или русском языке по желанию... 3. Народному Комиссариату Просвещения и его местным органам предоставляется право привлекать к обучению неграмотных в порядке трудовой повинности все грамотное население страны... 5. Обучающимся грамоте... рабочий день сокращается на два часа на все время обучения с сохранением заработной платы.
30 сентября 1918 г. ВЦИК утвердил «Положение о единой трудовой школе РСФСР». В его основу были положены передовые идеи русских и зарубежных педагогов: поощрялось педагогическое новаторство, культивировалось уважение к личности ребенка, внедрялись элементы самоуправления и принцип бесплатного обучения. Впрочем, были и издержки: из школы убирались парты, отменялись уроки, задания на дом, учебники, отметки, экзамены.
Декретом СНК от 2 августа 1918 г. преимущественное право поступления в вузы получили рабочие и крестьянская беднота. При университетах и институтах были созданы рабочие факультеты (рабфаки). К 1925 г. выпускники рабфаков, направляемые на учебу по партийным и комсомольским путевкам, составляли половину всех абитуриентов. Государство обеспечивало их стипендиями и общежитиями. Так началось создание советской интеллигенции.
Власть и интеллигенция .
В расцвете творческих сил встретили пролетарскую революцию корифеи художественной культуры Серебряного века. Одни из них считали, что отечественные культурные традиции будут либо растоптаны, либо поставлены под контроль новой власти. Ценя превыше всего свободу творчества, они избрали удел эмигрантов. К середине 20-х гг. за границей оказались писатели, поэты, композиторы, певцы, музыканты, художники: И. А. Бунин, А. И. Куприн, А. К. Глазунов, С. С. Прокофьев, С. В. Рахманинов, Ф. И. Шаляпин, И. Е. Репин, В. В. Кандинский, М. 3. Шагал и др. Критическую позицию по отношению к большевистской власти занимал и М. Горький, который в 1921 г. выехал за границу и поселился в Италии.
Не все избрали участь эмигрантов. Ряд выдающихся деятелей культуры, таких, как А. А. Ахматова, М. А. Волошин, М. М. Пришвин, М. А. Булгаков, ушли в глубокую духовную оппозицию, продолжили традиции русского инакомыслия. Многим казалось, что революция, как очистительная гроза, омолодит страну, разбудит созидающие силы. Они шли навстречу новой жизни, считая себя продолжателями революционных традиций русской культуры. Октябрьская революция уже в первые годы была воспета в стихах В. В. Маяковского («Ода революции», «Левый марш») и А. А. Блока («Двенадцать»), в картинах К. С. Петрова-Водкина («1918 год в Петрограде») и Б.М. Кустодиева («Большевик»), в первом советском спектакле «Мистерия-буфф» по пьесе Маяковского в постановке В. Э. Мейерхольда и с оформлением К. С. Малевича.
Большевики стремились привлечь к сотрудничеству ученых, особенно тех, кто способствовал укреплению обороны и экономики страны или имел мировое признание. Им обеспечивались сносные по сравнению с другими слоями населения условия жизни и работы. Многие известные ученые считали своим долгом работать на благо Родины, хотя они и не разделяли политических и идеологических воззрений большевиков. Назовем среди них основоположника теории современного самолетостроения Н. Е. Жуковского, создателя геохимии и биохимии В. И. Вернадского, выдающегося химика Н. Д. Зелинского, биохимика А. Н. Баха, отца космонавтики К. Э. Циолковского, лауреата Нобелевской премии физиолога И. П. Павлова, агронома-испытателя И. В. Мичурина, растениевода К. А. Тимирязева и др.
Партийный контроль над духовной жизнью.
С окончанием Гражданской войны и особенно после событий в Кронштадте большевики начали все активнее контролировать духовную жизнь в стране. В августе 1921 г. состоялся процесс над некоей Петроградской боевой организацией. Ее активными участниками были объявлены известные российские ученые и деятели культуры. Некоторые из них были расстреляны, в том числе ученый-химик М. М. Тихвинский и поэт Н. С. Гумилев.
В конце августа 1922 г. советское правительство выслало из страны 160 ученых и деятелей культуры, среди которых были выдающиеся философы Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, JI. П. Карсавин, Е. Н. Трубецкой, историк А. А. Кизеветтер, социолог П. А. Сорокин и др. Не разделяя идеологических установок большевизма, они не являлись и активными борцами с ним.
В 1922 г. был учрежден специальный цензурный комитет - Главлит, который осуществлял контроль за всей печатной продукцией, дабы на ее страницы не просочились неугодные властям материалы. Через год к Главлиту прибавился Главрепертком, призванный контролировать репертуар театров и других зрелищных мероприятий.
Однако до 1925 г. культура развивалась в условиях относительной духовной свободы. Бурные внутрипартийные споры мешали выработать единую линию в области культуры. С укреплением позиций Сталина партия «поворачивается лицом к культуре». В 1925 г. была принята резолюция ЦК ВКП(б) «О политике партии в области художественной литературы». Началось упразднение художественного разномыслия. Утверждался партийный диктат. Так, Н. И. Бухарин предложил интеллигенции «идти под знамена рабочей диктатуры и марксистской идеологии ».
После Октябрьской революции и Гражданской войны Россию покинуло около 2 млн ее граждан - офицеры, солдаты, представители всех сословий и профессий. Большинство эмигрантов были настроены к советской власти враждебно и считали ее падение неизбежным. Но были и те, кто иначе смотрел на происходившее в стране.
В июле 1921 г. в Праге вышел сборник статей «Смена вех». В революции, принявшей форму русского бунта, «бессмысленного и беспощадного», его авторы увидели глубокие корни. Большевикам, считали они, удалось вогнать анархию в государственное русло и начать восстановление русской державы. Ради осуществления этой задачи, пусть и руками большевиков, необходимо прекратить борьбу с советской властью, которая неизбежно придет к восстановлению буржуазно-демократических порядков. В нэпе они увидели подтверждение правильности своих выводов. Главный идеолог сторонников примирения с большевиками - «сменовеховства» - Н. В. Устрялов сравнивал советскую власть с редиской, которая снаружи красная, а внутри белая.
«Сменовеховство» с удовлетворением и даже с облегчением восприняла часть интеллигенции, оставшаяся на родине, на службе новой власти. Эта идеология оправдывала и даже возвышала их, ибо они могли почувствовать себя сопричастными делу воссоздания России. Подобные настроения способствовали возвращению многих людей из эмиграции на родину. Одним из первых в 1923 г. вернулся писатель А. Н. Толстой, позднее, в 30-е гг., приехали в Россию С. С. Прокофьев, М. И. Цветаева, М. Горький, А. И. Куприн.
«Сменовеховство» устраивало и лидеров большевиков. С одной стороны, оно позволяло расколоть эмиграцию, а с другой - освящало результаты Октябрьской революции. Однако они не допустили распространения этих идей в собственной стране.
Большевики и церковь.
Большевики ставили перед собой цель воспитать «нового человека», достойного жить в коммунистическом обществе. Борьба с религией была обусловлена не только их атеистическими воззрениями, но и стремлением устранить опасного конкурента в духовной жизни страны. Первым актом борьбы стал декрет 23 января 1918 г. об отделении церкви от государства и школы от церкви. Он послужил основой для полного произвола на местах по отношению к церкви и ее служителям. Повсеместно стали закрываться храмы и монастыри. Их имущество и предметы культа конфисковывались «для революционных нужд». Священнослужителей арестовывали, отправляли на принудительные работы. Они были лишены избирательных прав, облагались самыми высокими налогами, их дети лишались возможности получить специальное или высшее образование.
Главой Русской православной церкви после восстановления патриаршества в 1917 г. стал митрополит Московский Тихон. В январе 1918 г. он предал большевиков анафеме.
Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Церковь Христова в русской земле... всюду сеют семена злобы, ненависти и братоубийственной брани... Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это - поистине дело сатанинское... Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение...
Когда в 1921 г. в Поволжье разразился голод, патриарх обратился к главам христианских церквей с призывом помочь голодающим. Созданный им церковный комитет помощи голодающим поднял всю верующую Россию.
В ответ в феврале 1922 г. Совнарком принял декрет о конфискации церковных ценностей в пользу голодающих. Исполнение декрета вылилось в некоторых местах в грабеж церковного имущества. В течение трех месяцев произошло более тысячи столкновений верующих с отрядами, проводящими реквизиции. Ленин использовал эти события для решающего удара по церкви.
Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны!) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления... Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.
В апреле - мае 1922 г. в Москве и в июле в Петрограде были организованы судебные процессы, ряд крупных церковных иерархов приговорили к смертной казни по обвинению в контрреволюционной деятельности. Патриарх Тихон был взят под домашний арест, а затем переведен в тюрьму.
Усилилась антирелигиозная пропаганда, был создан Союз воинствующих безбожников, стал выпускаться массовый журнал «Безбожник». После смерти патриарха Тихона в 1925 г. власти не допустили выборов нового патриарха. Принявший патриаршие обязанности митрополит Петр был выслан на Соловки.
Начало «нового искусства».
Набирали силу новые тенденции и явления в области художественной культуры. Все громче заявлял о себе Пролеткульт - литературно-художественная и культурно-просветительская организация. Проповедуя идею «чистой пролетарской культуры», ее руководители призывали выбросить «на свалку истории» культурные достижения и традиции прошлого. Они создавали художественные студии и клубы, которые объединяли склонных к творчеству пролетариев. В 1925 г. оформилась Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП). Она требовала оценивать литературные произведения с точки зрения не их художественных достоинств, а социального происхождения авторов. Все вышедшее из-под пера писателей не рабоче-крестьянского происхождения объявлялось идейно вредным.
В литературу вошли писатели нового поколения, участники революции и Гражданской войны. Они не только воспевали революционную романтику, но и исследовали жизненные проблемы, психологические конфликты. Таковы произведения И. Э. Бабеля («Конармия»), Вс. Иванова («Сопки. Партизанские повести»), А. С. Серафимовича («Железный поток»), К. А. Тренева («Любовь Яровая»), М. А. Шолохова («Донские рассказы»), Д. А. Фурманова («Чапаев»), А. Веселого («Россия, кровью умытая»).
Во всю мощь раскрылся талант великого русского поэта С. Есенина. Его творческая и личная судьба отразила противоречия революционной эпохи: «Остался в прошлом я одной ногою, скольжу и падаю другою».
Востребованным жанром в годы нэпа стала сатира. Она обнажала противоречия времени, которое меняло, часто не в лучшую сторону, характеры людей и их души. Этот жанр был представлен рассказами М. Зощенко, романом И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев», сатирическими пьесами В. Маяковского «Клоп», «Баня». Большевикам нужны были новые художественные формы воздействия на чувства, агитации за коммунистическое будущее. Расцвело искусство плаката, появлялись талантливые мастера этого жанра - В. Дени («Банда»), Д. Моор («Ты записался добровольцем?», «Помогите!»). Особое место занимала новая форма агитационного искусства - «Окна сатиры РОСТА» (Российского телеграфного агентства). Острые сатирические плакаты с краткими, легко запоминающимися стихотворными текстами освещали злободневные события, иллюстрировали телеграммы, передававшиеся агентством в газеты. Большую роль в создании «Окон РОСТА» сыграл В. Маяковский.
Возникают самые разные группировки со своими платформами, манифестами, системой изобразительных средств. Ведущее место занимала группа АХРР (Ассоциация художников революционной России): долгом каждого мастера, считали ее члены, является «художественно-документальное запечатление величайшего момента истории в его революционном порыве». Эта идея нашла свое воплощение в работах И. И. Бродского, А М. Герасимова, М. Б. Грекова. Произведения, овеянные революционной романтикой, создал в 20-е гг. скульптор И. Д. Шадр. Классической стала его работа «Булыжник - орудие пролетариата. 1905 год».
Архитекторы создавали гигантские планы строительства городов будущего, в основе которых лежали идеи конструктивизма. В 1919 г. В. Е. Татлин спроектировал «Башню III Интернационала», заложившую основы современного индустриального дизайна.
В историю мирового кино вошли фильмы С. Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин», «Октябрь», с которых началось освоение революционной темы в этом виде искусства. Духовная жизнь советского общества в первые годы советской власти отличалась относительной свободой, но по мере укрепления позиций Сталина началось партийное наступление на культуру.
Всех причастных к ДНЮ ЗНАНИЙ, с праздником!
После Октябрьской революции в России борьба за всеобщую грамотность стала одной из решающих предпосылок коренных преобразований в сферах общественных отношений, народного хозяйства и культуры.
Началом этой борьбы стало создание в декабре 1917 года в Наркомпросе РСФСР внешкольного отдела под руководством Н.К.Крупской (с 1920 г. - Главполитпросвет), одной из главных задач которого была организация ликвидации неграмотности в стране.
Ликвидация безграмотности разворачивалась в условиях Гражданской войны и иностранной военной интервенции. По декрету Совета народных комиссаров «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР» (дек. 1919, проект был подготовлен в Наркомпросе по инициативе участников 1-го съезда по внешкольному образованию) все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, обязывалось учиться грамоте на родном или русском языке (по желанию).
Ликвидация безграмотности рассматривалась как непременное условие обеспечения сознательного участия всего населения в политической и хозяйственной жизни страны. Наркомпросу предоставлялось право привлекать всех грамотных лиц к обучению неграмотных на основе трудовой повинности. Декрет предусматривал также организацию обучения детей школьного возраста, не охваченных школами. Эта задача решалась посредством создания школ для переростков, а также - в условиях борьбы с беспризорностью - путем школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, входивших в систему Главсоцвоса.
В ликвидацию безграмотности включались массовые общественные организации. 19 июля 1920 года СНК создал Всероссийскую чрезвычайную комиссию по ликвидации Ликбезбезграмотности (ВЧК л/б), которая была подчинена Наркомпросу.
Комиссия взяла под свой контроль организацию курсов ликбеза, подготовку учителей, издание учебной литературы. Материальную поддержку, помощь комиссии в создании учебников оказывали М.Горький, Л.Н.Сейфуллина, В.Я.Брюсов, В.В.Маяковский, Демьян Бедный, а также видные ученые Н.Я.Марр, В.М.Бехтерев и др.
Каждый населенный пункт с числом неграмотных свыше 15-ти должен был иметь школу грамоты - ликпункт.
В программу обучения включались чтение, письмо и счет. В начале 1920-х годов программа была уточнена: занятия на ликпункте имели своей целью научить читать ясный печатный и письменный шрифты; делать краткие записи, необходимые в жизни и служебных делах; читать и записывать целые и дробные числа, проценты, разбираться в диаграммах и схемах; учащимся объяснялись основные вопросы строительства советского государства. Срок обучения составлял 3-4 месяца.
Учебная программа потребовала широкой организованной подготовки учителей и других педагогических работников. К осени 1920 году только органами ВЧК л/б в 26 губерниях были созданы курсы учителей - ликвидаторов неграмотности. Для содействия обучению неграмотных для взрослых учащихся сокращался рабочий день с сохранением заработной платы, предусматривалось первоочередное снабжение ликпунктов учебными пособиями, письменными принадлежностями.
В 1918 году также была осуществлена реформа русского правописания, существенно упростившая обучение грамоте. Велась работа по созданию письменности для народов, прежде ее не имевших. С 1922 года была проведена как временная мера латинизация алфавитов тюркских и монгольских языков народов СССР, облегчившая овладение чтением и письмом взрослыми учащимися. В конце 1930-х годов письменность некоторых народов была переведена на русскую графику. Эти меры преследовали задачу расширения масштабов ликвидации безграмотности. В то же время оцениваются они неоднозначно, поскольку перемена графической основы письменности в определенной степени затрудняла для многих народов освоение их культурного наследия. Кроме того, перемена графики делала неэффективной грамотность, освоенную взрослыми в предшествующие годы.
В Наркомпросе были разработаны методики обучения грамоте с применением политически актуальных и понятных взрослым учащимся лозунгов и простых текстов. Методы обучения ориентировались на развитие навыков учебного труда и самостоятельного мышления. Развернулось издание специальных букварей.
В 1920 - 1924 годах вышли два издания первого советского массового букваря для взрослых Д.Элькиной, Н.Бугославской, А.Курской (2-е издание - под названием «Долой неграмотность» - включало такие лозунги, как, например, «Мы - не рабы, рабы - не мы», а также стихотворения В.Я.Брюсова и Н.А.Некрасова).
В те же годы появились «Рабоче-крестьянский букварь для взрослых» В.В.Смушкова, «Букварь для рабочих» Е.Я.Голанта. Часть пособий была напечатана за рубежом с оплатой из валютных фондов республики.
Массовые газеты («Беднота» и др.) публиковали на своих страницах или в специальных приложениях материалы тематических уроков обучения грамоте. В работе по ликвидации неграмотности приняли участие поэты В.В.Маяковский (стихотворная «Советская азбука», 1919), Демьян Бедный и другие.
Было налажено издание массовых букварей и других начальных пособий для взрослых на украинском, белорусском, киргизском, татарском, чувашском, узбекском и других языках.
С переходом страны к НЭПу и переводом учреждений внешкольного образования на местный бюджет сеть ликпунктов значительно сократилась. В этих условиях 1-й Всероссийский съезд по ликвидации неграмотности (1922) признал необходимым первоочередное обучение грамоте рабочих промышленных предприятий и совхозов, членов профсоюзов и других трудящихся в возрасте 18 - 30 лет. Срок обучения на ликпункте устанавливался в 7 месяцев (6-8 часов еженедельно).
Осенью 1923 года было создано Всероссийское добровольное общество «Долой неграмотность. После 1-го Всероссийского съезда ОДН (1926) в составе Центрального совета были созданы комиссии: по работе среди национальных меньшинств, агитационная - по руководству низовыми ячейками и другие.
Массовые общества, подобные ОДН, возникли на Украине, в Белоруссии, Грузии, Казахстане, Армении, Киргизии.
В 1926 году уровень грамотности лиц в возрасте 9 - 49 лет составил 56,6% (в 1920 - 44,1%). Всего в 1917 - 1927 годах было обучено грамоте до 10 млн взрослых, в том числе в РСФСР 5,5 млн. Однако в целом СССР занимал по уровню грамотности сравнительно с другими странами Европы лишь 19-е место, уступая таким странам, как Турция и Португалия. Оставалась низкой грамотность населения автономных национальных территориальных образований: в Якутии - 13,3%, в Дагестане - 12,2%, в Кабардино-Балкарии - 23,6% , в Ингушетии - 23,8% , в Калмыкии - 12,1%. Сохранились значительные различия в уровне грамотности городского и сельского населения (в 1926 г. - соответственно 80,9 и 50,6%), мужчин и женщин (в городе - 88,6 и 73,9%, в селе - 67,3 и 35,4%).
Существенную роль в расширении движения за ликвидацию неграмотности сыграл также всесоюзный культпоход, начатый в 1928 году по инициативе ВЛКСМ. Опорными центрами культпохода стали Москва, Саратов, Самара и Воронеж, где основная часть неграмотных были обучены силами общественности. В ликвидации неграмотности в процессе плакаткультпохода включались тысячи добровольцев. К середине 1930 года число культармейцев достигло 1 млн, а число учащихся только в учтенных школах грамоты - 10 млн.
В этот период азбучная грамотность перестала удовлетворять потребности хозяйственного и культурного переустройства страны. В программы школ ликбеза стали вводиться занятия по техминимуму и агроминимуму.
Введение в 1930 году всеобщего начального обучения создавало известные гарантии распространения грамотности. В ходе ликвидации неграмотности имели место неизбежные издержки, связанные с материальными трудностями, нехваткой учителей, слабой методической подготовкой многих групп ликвидаторов неграмотности, а также с преобладанием в ряде мест командных методов и административно-ориентированных подходов к организации и оценке результатов работы. Однако в целом опора на общественность в ликвидации неграмотности себя оправдала.
В середине 1930-х годов было признано, что ОДН свою задачу выполнило. Ликвидация неграмотности возлагалась теперь на соответствующие секции при местных Советах. Одновременно пересматривались программы школ ликбеза, рассчитанные на 330 учебных занятий (10 месяцев в городе и 7 месяцев на селе). Актуальной задачей считалась теперь борьба с малограмотностью, ставшей ощутимым тормозом в нормальной организации индустриального производства.
К 1936 году было обучено около 40 млн. неграмотных. В 1933 - 1937 годах только в учтенных школах ликбеза занимались свыше 20 млн. неграмотных и около 20 млн. малограмотных.
К концу 1930-х годов неграмотность утратила характер острой социальной проблемы. По данным переписи 1939 года, грамотность лиц в возрасте от 16 до 50 лет приближалась к 90%.
К началу 40-х годов задача ликвидации неграмотности была в основном решена.
А к началу 1950-х годов безграмотность в СССР практически была искоренена.
В.И. Ленин, определяя главных врагов социалистической революции, называл также неграмотность населения России. В обыденный лексикон вошел решительный, почти военный лозунг - ликвидация неграмотности. При этом Ленин четко сформулировал волнующую его проблему: «Безграмотный человек стоит вне политики» (5, с.128). Поэтому задача заключалась не столько в том, чтобы научить людей читать и писать, сколько в том, чтобы через этот процесс воздействовать на их умонастроения.
В 1913 году Ленин писал: «Такой дикой страны, в которой массы народа настолько были ограблены в смысле образования, света и знания, - такой страны в Европе не осталось ни одной, кроме России» (5,с.127).
В канун Октябрьской революции около 68% взрослого населения не умели читать и писать. Особенно безотрадным было положение деревни, где неграмотные составляли около 80%, а в национальных районах доля неграмотных достигала 99,5%.
26 декабря 1919 г СНК принял декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», по которому все население от 8 до 50 лет обязано было обучаться грамоте на родном или русском языке. В декрете предусматривалось сокращение рабочего дня для обучающихся с сохранением заработной платы, организация учета неграмотных, предоставление помещений для занятий кружкам ликбеза, строительство новых школ. В 1920 году была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности, которая существовала до 1930 года при Наркомпросе РСФСР. Школа испытывала громадные материальные трудности, особенно в первые годы НЭПа. 90% школ были переведены с государственного бюджета на местный. В качестве временной меры в 1922 году в городах и поселках городского типа была введена плата за обучение, которая устанавливалась в зависимости от обеспеченности семьи. По мере общего улучшения экономического положения страны росли государственные ассигнования на образование; получила широкое распространение шефская помощь предприятий и учреждений школам.
По переписи 1926 года доля грамотного населения выросла вдвое по сравнению с дореволюционным временем и составила 60,9%. Сохранялся заметный разрыв по уровню грамотности между городом и деревней - 85 и 55% и между мужчинами и женщинами - 77,1 и 46,4%.
Повышение образовательного уровня населения оказывало непосредственное воздействие на процесс демократизации высшей школы. Декрет СНК РСФСР от 2 августа 1918 года «О правилах приема в высшие учебные заведения РСФСР» провозгласил, что каждый, достигший 16 лет, независимо от гражданства и национальной принадлежности, пола и вероисповедания принимался в вузы без экзаменов, не требовалось предоставления документа о среднем образовании. Преимущество при зачислении отдавалось рабочим и беднейшему крестьянству. Кроме этого, начиная с 1919 г. в стране стали создаваться рабочие факультеты. В конце восстановительного периода выпускники рабфаков составляли половину принятых в вузы студентов. К 1927 г. сеть высших учебных заведений и техникумов РСФСР насчитывала 90 вузов (в 1914 г. - 72 вуза) и 672 техникума (в 1914 г. - 297 технических училищ). К 1930 г. выросли капитальные ассигнования на школу более чем в 10 раз по сравнению с 1925/26 годом. За этот период отрыто почти 40 тыс. школ. 25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О всеобщем обязательном начальном обучении», которое вводилось для детей 8-10 лет в объеме 4-х классов.
"От обучения на ликпунктах освобождаются дефективные"
Историю о том, как борьба с неграмотностью превратилась из одной из очередных задач советской власти в огромное общенародное дело, заместитель народного комиссара просвещения РСФСР и жена Ленина Надежда Константиновна Крупская рассказывала в разных аудиториях и описывала в своих статьях много раз, вспоминая и добавляя разные живые детали. Не забывала она упомянуть и о начальном, пусть и не слишком успешном, этапе этой войны с темнотой и невежеством, начавшейся в 1919 году. А также о том, что вообще послужило толчком для начала кампании по ликвидации безграмотности.
"Капитализм с самых первых шагов встал лицом к лицу с необходимостью дать рабочим массам хотя бы элементарную грамотность: без этого трудно было управлять массами, регулировать их труд, правильно инструктировать их, нельзя было наладить жизнь крупных торгово-промышленных центров. Капиталисты поняли, что грамотность масс — одно из условий успешного развития крупной промышленности. И, поняв это, приняли все меры к тому, чтобы добиться поголовной грамотности... А мы? Мы ведь не какая-нибудь буржуазная страна. Мы держим руль на коммунизм, хотим перестроить всю жизнь по-новому... Но поняли ли мы, что всеобщая грамотность — необходимое условие развития крупной промышленности, необходимое условие для первых шагов по пути к социализму?"
Крупская считала, что эту истину осознали далеко не все. Декрет Совнаркома РСФСР "О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР" приняли 26 декабря 1919 года. Но отношение к нему не слишком отличалось от отношения к остальным распоряжениям советского правительства первых послереволюционных лет. В условиях гражданской войны и разрухи не хватало самого необходимого, и в большинстве губерний с декретом о ликвидации неграмотности поступили так же, как и с другими распоряжениями центральных властей, шедших в губкомы и губисполкомы сплошным потоком,— положили под сукно. До того времени, когда в Москве о них вспомнят и начнут требовать исполнения.
То, что борьба с неграмотностью по сути не начиналась, Наркомпрос, а вслед за ним и Совнарком осознали летом следующего года, и 19 июля 1920 года появился новый декрет — об учреждении при Главполитпросвете Наркомпроса Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности и ее органов на местах.
"При Главполитпросвете,— вспоминала Крупская в 1934 году,— была организована Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности (ВЧКл/б), которая взяла на себя задачу ликвидации безграмотности среди подростков и взрослых (от 14 до 50 лет). Работа комиссии протекала в чрезвычайно трудных условиях — в условиях общей разрухи (характерно, что в книжке Д. Элькиной "Ликвидаторам неграмотности. Практическое руководство", вышедшей в 1921 г., был раздел: "Как обойтись без бумаги, без перьев, без чернил, без карандашей"), разрухи детской школы, разрухи в области библиотечного дела, издательского дела. Первые годы нэпа дело ликвидации безграмотности продвигалось медленно. Учительство не было еще окончательно политически завоевано. Не было учета неграмотных, не было учебников, программ, методических установок. Надо было составить букварь, указания, как учить, связаться с местами, с другими организациями и т. д. ВЧКл/б проделала большую работу в этом отношении".
Но едва ли не более важным препятствием в деле борьбы с безграмотностью оказалось то, что сотрудники ВЧКл/б пытались добиться выполнения поставленной задачи такими же методами, как ВЧК Феликса Дзержинского,— с помощью принуждения. Благо, декрет 1919 года открывал для этого широчайшие возможности.
"Все население Республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать и писать, обязано обучаться грамоте".
А в пункте 8 оговаривались санкции за нарушение декрета:
"Уклоняющиеся от установленных настоящим декретом повинностей и препятствующие неграмотным посещать школы привлекаются к уголовной ответственности".
На местах требования декрета уточнялись и дополнялись местными правилами обязательной явки на занятия в пункты ликвидации безграмотности — ликпункты. Например, в распоряжении Орловского губернского исполкома говорилось:
"1. Все физически здоровое неграмотное население Орловской губернии обоего пола в возрасте от 14-ти до 35-ти лет, подлежащее обучению на 1923-1924 учебный год, обязано посещать ликпункты.
2. От обучения на ликпунктах освобождаются:
а) единственный хозяин или хозяйка в семье,
б) больные, имеющие медицинское свидетельство от врача или удостоверение от местного сельсовета на время болезни,
в) дефективные,
г) лица, привлеченные к выполнению общественных повинностей, до освобождения таковых,
д) беременные женщины за три месяца до родов (и роженицы на один месяц после родов),
е) матери, имеющие грудных детей, в период кормления грудного до 1 года".
В большинстве губерний за непосещение ликпунктов устанавливались разнообразные штрафы и наказания. Вот только насильственная борьба с неграмотностью давала не самые лучшие результаты не только в глухих деревнях, но и в достаточно благополучных городах. В Череповце, например, в 1923-1925 годах из 474 учтенных неграмотных обучили меньше трети — 134 человека. И этот показатель считался далеко не худшим.
Ко всему прочему в Наркомпрос шел поток жалоб крестьян, недовольных нажимом ВЧКл/б. Так что поневоле напрашивался вывод о том, что насильственное обучение не дает нужного результата, и Крупская начала выступать за его отмену. В июне 1924 года, выступая на III Всероссийском съезде по ликвидации неграмотности, она говорила:
"Вопрос о принудительности, на котором я хочу остановиться,— очень больной вопрос. Некоторые товарищи отнеслись к моим словам с сомнением, когда я на конференции политпросветчиков высказала мысль, что принудительные меры — палка о двух концах. А между тем когда знакомишься с описанием того, что происходит в деревне, то убеждаешься в правильности этой мысли. В деревне, где нет книги, где нет газеты, вдруг появляется и читается от имени сельсовета постановление, что "те лица, которые не будут посещать ликпункты, будут привлекаться к ответственности". А самого-то ликпункта нет! Какое впечатление производит на крестьян такое постановление? Конечно, оно вызывает только насмешки со стороны крестьян и желчные речи: "Вот, мол, школы нет, дети растут безграмотными, а они шестидесятилетних старух хотят послать на ликпункты". Выходит, что ликпункта еще нет, а уж привлекают к ответственности за непосещение его".
"О денежном участии грамотных в ликвидации неграмотности"
Годом ранее Крупская начала разрабатывать совершенно иную модель ликвидации безграмотности, главные черты которой позаимствовала у капиталистов.
"В Германии и Швейцарии,— писала она в "Правде",— неграмотны только тяжело больные от рождения. Америка, куда вливались все время массы безграмотных эмигрантов из отсталых стран, находится в худших условиях, чем европейские буржуазные страны. Однако она делает все, чтобы ликвидировать безграмотность в стране. В 1922 г. в Неделю просвещения (с 3 по 9 декабря) развернута была широчайшая агитация за ликвидацию безграмотности. "Пусть каждый грамотный позаботится об обучении одного безграмотного" — этот лозунг докатился до каждого местечка, до каждой фермы. К 1927 г. в Северо-Американских Штатах не должно быть ни одного безграмотного. Нельзя подходить к делу бюрократически. "Пусть каждый грамотный позаботится об обучении одного безграмотного" — это замечательно практичный лозунг, практичный благодаря своей простоте".
В мае 1923 года Крупская рассказывала борцам с неграмотностью, что она обсудила свои предложения с Лениным:
"Незадолго до болезни Владимира Ильича я рассказывала ему, что в настоящий момент американцы агитируют за то, чтобы к 1927 г. окончательно ликвидировать у себя безграмотность. В ответ на это Владимир Ильич сказал: "Надо и нам у нас к тому времени ликвидировать безграмотность". По этому поводу он предполагал дать специально статью, но болезнь помешала ему осуществить это свое намерение... Вопрос о том, в какой степени мы сможем развернуть эту работу, зависит от общего международного положения. Если мировой капитал займет наступательную позицию, то все наши силы будут обращены на борьбу с ним; если же международное равновесие сохранится, то в отношении материальном мы будем иметь возможность справиться с нашей очередной задачей в кратчайший срок. Для этого потребуется огромное напряжение сил. Затруднения будут не только финансового, но и организационного характера. Можно совершенно бесцельно истратить средства, если не будет достаточно продумана и налажена организационная сторона работы. Это тем более важно, что в настоящих условиях Советское правительство на ликвидацию безграмотности может дать гроши. Нам можно поучиться у американцев, которые, агитируя за ликвидацию безграмотности, бросили лозунг: "Пусть каждый грамотный обучит одного безграмотного". Конечно, это не следует понимать в буквальном смысле. Здесь речь идет об определенном денежном участии грамотных в ликвидации неграмотности, в содержании учителей".
Для сбора налога с грамотных и организации борьбы с неграмотностью Крупская предложила привлечь все партийные, комсомольские и общественные организации страны:
"Мы должны привлечь к работе по ликвидации неграмотности такие организации, как профсоюзы, женотделы, РКСМ и другие — партийные, центральные и местные — органы".
А кроме того, обещала, что поставленные цели, в отличие от предыдущих лет, будут достигнуты:
"Работа Главполитпросвета в этой области не всегда шла как по маслу. Наряду с несомненными практическими достижениями в ней было также много лишнего, которое сейчас отброшено уже как ненужный балласт. В настоящее время Главполитпросвет можно считать более или менее окрепшей организацией, которая справится со своей задачей".
План ликвидации безграмотности к 1927 году выглядел вполне исполнимым. Кроме того, его вынесли на обсуждение высшего законодательного органа — Съезда советов — вскоре после кончины Ленина. Так что отказать вдове вождя мирового пролетариата депутаты не смогли:
"Смерть Ленина и его последние статьи, где так много говорилось о культуре, о культурной работе в деревне, о культурной революции, подняли общественное внимание к делу ликвидации неграмотности. XI Всероссийский съезд Советов 29 января 1924 г. принял резолюцию "О ликвидации неграмотности среди взрослого населения РСФСР". Сроком ликвидации неграмотности съезд установил X годовщину Октября. Съезд одобрил работу ВЧКл/б, увязку ликбеза с политикой партии в области государственного и хозяйственного строительства, одобрил работу среди нацменьшинств. Съезд постановил возложить ответственность за своевременное и успешное проведение работы по ликбезу на председателей областных и губернских исполнительных комитетов, дал указания о расширении сети школ для неграмотных и малограмотных, дал указания издательствам, Наркомфину... Съезд обратился с призывом ко всем органам Советской власти в центре и на местах, ко всем партийным, профессиональным и кооперативным организациям, ко всей советской общественности "проникнуться сознанием важности осуществления лозунга Ленина и всеми силами содействовать борьбе с народной темнотой". Это обращение имело большое значение. Вскоре организовалось общество "Долой неграмотность" (ОДН), и М. И. Калинин, став его председателем, крепко начал помогать этому делу. Через два года состоялся I съезд ОДН, общество уже имело 1600 тысяч членов и 28 тысяч ячеек, было издано уже 5 миллионов букварей. Скоро возникло акционерное издательство "Долой неграмотность", развернувшее широкое издание популярной литературы".
Однако на самом деле экономическая составляющая плана Крупской рухнула в самом начале процесса. У Наркомата финансов постоянно находились более важные и неотложные задачи, требующие денег, чем ликвидация неграмотности. А взнос с грамотных в размере пяти рублей в год в стране, где представители сельской власти получали 8-12 рублей в месяц, оказался непосильным, и просвещенные граждане СССР прилагали массу усилий, чтобы избежать уплаты "налога на грамотность".
Кроме того, как только ажиотаж вокруг создания ОДН прошел, из общества начался массовый отток членов. Крупской пришлось признать поражение.
"Работа,— вспоминала она в 1934 году,— подвигалась медленно, и через четыре года силами ОДН была ликвидирована неграмотность лишь миллиона человек. Исполкомы, увлеченные хозяйственной работой, мало обращали внимания на развертывание сети ликпунктов и школ для малограмотных, деревня еще жила по-старому, царило мелкое крестьянское хозяйство с его бескультурьем, школа продолжала находиться в тяжелом положении, не было всеобуча, не были подрезаны корни неграмотности, молодое поколение росло неграмотным. Становилось очевидно, что к 10-летию Октября безграмотность не будет ликвидирована, знания, которые давали ликпункты, часто занимавшиеся лишь по три месяца, были ничтожны, никого не удовлетворяли".
Власти и общественные организации в центре и на местах тоже стремились уменьшить планируемые показатели по количеству обучаемых и обученных неграмотных, чтобы уберечь себя от наказания за неисполнение планов. К примеру, в марте 1926 года на IV Уральской областной конференции РЛКСМ говорилось:
"Народный Комиссариат Просвещения дал Уралу директиву о ликвидации неграмотности к 10-й годовщине Октября на 75%. Без поддержки общественных организаций политико-просветительские органы не в состоянии ее выполнить. В городах ликвидация неграмотности проходит успешно, хуже обстоит дело в деревне. Крестьяне слабо посещают ликпункты".
Не радовали и данные о грамотности, полученные в ходе переписи населения 1926 года. Сама Крупская писала:
"Если мы возьмем данные Всесоюзной переписи 1926 г., то по Европейской части РСФСР получим следующую картину: в городских поселениях неграмотных осталось лишь 15% (в возрасте от 8 до 50 лет), если же возьмем сельские поселения, то там неграмотного населения этого возраста оказывается уже 44,3%".
Обучить такое количество людей явно не представлялось возможным. А потому ей в итоге оставалось только признать очевидный факт:
"К X годовщине Октября задача, поставленная XI съездом Советов, о полной ликвидации неграмотности в РСФСР к этому сроку оказалась невыполненной".
"Постановлено сделать все население грамотным"
Крупская старалась найти объяснения, а скорее оправдания для себя и своих соратников по борьбе с неграмотностью. Немалую долю вины она брала на себя и писала, что план ликвидации неграмотности к 1927 году строился на мечтах, а не на расчетах.
Кроме того, она обратила внимание на такое широко распространенное явление, как возвратная неграмотность, и рассказывала о нем делегатам II съезда ОДН в 1929 году:
"У нас часто бывают рецидивы (возвращение) неграмотности. Эти рецидивы неграмотности бывают потому, что ликпункт часто недостаточно заботится о том, чтобы приобщить неграмотных к общественной жизни, чтобы приучить их читать газеты, ходить в библиотеку или избу-читальню и т. д. Мне, товарищи, из прошлого вспоминается такой случай. Это было давно, в прошедшее время, в Питере. Я тогда занималась в вечерне-воскресной школе. Там был один выдающийся педагог (учитель) Аврамов. Аврамов учил в то же время в детской школе около Волкова кладбища. К нему съезжались учителя со всей России смотреть, каких громадных результатов он достигает, занимаясь с тремя группами. И я была в этой школе и видела, что дети старшей группы писали без ошибок, писали, соблюдая все знаки препинания, и прекрасно излагали прочитанное. И вот я помню, как Аврамов пришел раз в нашу вечернюю школу страшно расстроенный и говорит: "Вы подумайте, у меня была ученица Марфуша. Эта Марфуша была лучшей ученицей, проучилась три года. И вот прошло несколько лет. Марфуша выходит замуж. Надо расписаться. И вдруг оказывается, эта Марфуша, которая писала, соблюдая все знаки препинания, литературно уже писала, не может подписать своей фамилии — такой рецидив безграмотности". Откуда взялся такой рецидив безграмотности? Оттого, что плохо учил ее учитель? Нет, не от этого. Рецидив безграмотности появился потому, что Марфуша, как вышла из школы, больше никакого печатного знака не увидела: газет не читала, книг не читала и занималась только повседневной домашней работой. Надо, товарищи, отдать себе отчет, что, как бы прекрасно ни учили на наших ликпунктах, каких бы хороших результатов ни достигали здесь, мы будем иметь много рецидивов, если не будем заботиться о том, чтобы во время обучения приучать учащихся читать газеты, пользоваться библиотекой".
Осенью 1928 года на общем собрании сотрудников Наркомпроса РСФСР Крупская сетовала:
"Я недавно приехала и потому не знаю о начале похода, как предполагается его провести, как налажено дело с организационной стороны. Но что всем бросается в глаза — это недостаточная активность масс. Недостаточно того, что где-то в верхах, скажем в Наркомпросе, в том или другом комвузе, говорят по этому поводу. Недостаточно того, что комсомол пошел в атаку на тьму. Но как-то всему этому не придано такого характера, как, например, сумели физкультурники придать своему походу. Не ощущается наличия широкой планомерной кампании, которая бы организовала широкие массы".
Заметила она и другие недостатки:
"Каждый из вас знает, что такое Ленинград в смысле культурной единицы. И вдруг в Ленинграде весь план ликвидации неграмотности срезали вдвое. Думаю, что массы внесут тут поправку. Перед тем как идти сюда, я получила тревожнейшее письмо из Тамбовской губернии... Из этой губернии приходят самые отчаянные письма от женщин, которые бьются в сетях безграмотности. И вдруг, здравствуйте,— сломан весь план по ликвидации неграмотности: вместо 138 тысяч намечается 62 тысячи обучить. Мы сейчас дали телеграмму, но, что из этого выйдет, ничего не известно".
Крупская пыталась предложить новые методы, стимулирующие ликвидацию безграмотности.
"Мне кажется,— писала она в 1929 году в приветствии Съезду по ликвидации неграмотности,— съезду надо всесторонне обсудить план соревнования на ближайший год. Первый вопрос — как втянуть в дело массы, как их втянуть в соревнование. Несомненно, надо привлечь к этому делу сельсоветы и горсоветы. Необходимо, чтобы и они вступили в соревнование, их культсекции могут провести очень большую работу с массами, ведь задачи Советов именно и заключаются в организации масс около определенных дел. Соревнование культотделов Советов по линии ликвидации безграмотности может дать очень много. Надо пробудить в них, разжечь в них чувство социалистической чести. Далее идет вопрос о соревновании между собой различных учреждений, фабрик, цехов, сел и т. д. Но соревнование надо, конечно, проводить так, чтобы втягивать в него поголовно всю массу".
В том же приветствии она предлагала и применение экономических стимулов для участников ликвидации безграмотности:
Но к ее мнению уже не прислушивались, а если предложения Крупской и использовали, то без всякого согласования с ней. Ведь все дело борьбы с безграмотностью взял на себя ЦК ВКП(б), и партийным организациям поставили грандиозные задачи.
"Постановлено,— писала "Правда" 8 сентября 1929 года,— в этом году ликвидировать неграмотность среди рабочих и работниц всех промышленных предприятий, на следующий год покончить с ликвидацией неграмотности среди рабочих совхозов и колхозников, а еще через год сделать все население грамотным. В этом году предстоит очень большая работа. Главная масса безграмотных в рабочей среде — это работницы и новые кадры пришедших из деревни рабочих. Среди работниц мешать ликвидации безграмотности будут главным образом бытовые условия. Громадную помощь окажет тут дошкольный поход. Поможет переход на беспрерывное производство, который даст возможность работнице всю неделю пользоваться яслями и детсадами, но необходим еще громадный сдвиг в деле всего коммунального хозяйства, рост общественных столовых, детских столовых, рост общественных прачечных и т. д. Среди низовых кадров рабочих надо развернуть широкую агитационную работу, втянуть их целиком в учебу".
"Все еще нет полного охвата учебой неграмотных"
Однако, как и в 1927 году, добиться поставленной цели не удалось. Но признать поражение ни ЦК, ни руководители на местах не могли и шли на откровенный подлог. Крупская, выступая в 1931 году на пленуме Центрального штаба ликбезпохода и Центрального совета ОДН, говорила:
"У нас в последнее время увлекаются объявлением целых районов, городов сплошь грамотными. Мы считаем при этом грамотными тех, кого по существу вполне грамотными считать нельзя. Работа над ликвидацией малограмотности, которая иногда граничит с неграмотностью, должна быть развернута очень большая. Нам надо сделать так, чтобы каждый умел пользоваться книжкой, чтобы каждый умел читать газеты и т. д. Все это не так просто, как кажется на первый взгляд".
Провалы в деле ликвидации безграмотности продолжались и в следующие годы. В декабре 1933 года "Дагестанская правда" писала:
"Несмотря на своевременное указание Центрального Штаба культпохода — "начать учебу среди взрослых в сельской местности с 15 октября, а в городах с 15 сентября" — в большинстве городов и районов Дагестана учеба еще не развернута. В Махач-Кале, где ликбезработа должна быть поставлена образцово, все еще нет полного охвата учебой неграмотных и малограмотных, посещаемость низка. В Хасав-Юртовском районе, особенно в Ауховском участке, не организовано ни одного ликбеза, а в начальных школах посещаемость крайне низка. В группах по 40-35 человек, приходят на занятия 10 учащихся. Почти такое же положение в Махачкалинском и других районах. Касумкентский, Табасаранский районы даже не развернули подготовительную работу к учебе взрослых. Сектором учета НКПроса были посланы бланки учета работы школ взрослых и детей. Ни один из районов сводок в НКПрос до сих пор не представил, если не считать двух-трех районов, которые прислали путаные сводки. Эти факты говорят о полном неблагополучии на фронте всеобуча, говорят о необходимости, не теряя ни минуты, принять все меры к усилению работы на фронте ликбезработы под лозунгом подготовки большевистского рапорта к 14 годовщине декрета Ленина о ликвидации безграмотности (26 декабря). Все методы массовой, разъяснительной работы, соцсоревнование и ударничество должны быть направлены для привлечения широких масс трудящихся в борьбе за полный охват учебой малограмотных и неграмотных на поднятие дисциплины и качества учебы во всех школах".
Не помогали ни новые постановления ЦК, обязывавшие усилить и ускорить работу по ликвидации безграмотности, ни дополнительные меры по материальному стимулированию районов, школ и учителей, лучше всех справившихся с обучением неграмотных и малограмотных. В 1936 году вышло совместное постановление ЦК ВКП(б) СНК СССР "О работе по обучению неграмотных и малограмотных", которым предписывалось за год обучить грамоте два миллиона человек. Причем в ходе работы по выполнению этого постановления выяснилось, что даже в рядах "передового отряда страны", коммунистов, есть значительное количество не умеющих читать и писать. В Башкирии, например, обнаружили около 800 коммунистов, которые, как говорилось в документах, "являются азбучно неграмотными". А в Татарии на 1 января 1937 года после большой проделанной работы по ликвидации безграмотности среди членов ВКП(б) вновь оказалось 104 неграмотных.
Именно поэтому результаты переписи населения, проведенной в январе 1937 года, в части грамотности опрошенных вряд ли должны были удивить руководство партии и государства. Но действительность превзошла худшие ожидания. По предварительным данным переписи, в стране насчитывалось 62 521 486 неграмотных граждан и 61 333 867 грамотных. Если не считать детей до десяти лет, соотношение получалось чуть менее устрашающим — 26% граждан СССР страны не умело ни читать, ни писать. Из-за этих цифр, как и из-за данных о численности населения и его религиозности, перепись объявили вредительской, а ее результаты засекретили.
Но цифры вполне соответствовали реальности. В том же январе 1937 года женщины-работницы из Калинина и Вышнего Волочка писали Крупской о том, что хотели бы ликвидировать неграмотность, и просили ее совета. Вдова основателя советского государства ответила:
"Социализм строится под руководством партии, но строится он миллионами рук. Только есть у нас еще безграмотность, а мы не заботимся, чтобы эту неграмотность до конца вытравить, как того Ленин требовал. Ильич говорил: надо, чтобы работницы, рабочие сами взялись за это дело, тогда дело быстро двинется вперед. Возьмитесь за него".
Она опять надеялась, что неграмотность удастся победить к славной юбилейной дате. На этот раз к 20-й годовщине революции. Но даже с помощью приписок и подтасовок руководство страны не решалось объявить о приходе в СССР поголовной и стопроцентной грамотности. Во время переписи населения 1939 года в число грамотных записали всех, кто мог едва расписываться, и в результате объявили, что в стране 90% грамотных.
Однако на протяжении 1940-х годов в разных областях и республиках появлялись решения региональных властей о продолжении борьбы с неграмотностью. А когда 4 января 1957 года появилось постановление ЦК КПСС "О ликвидации неграмотности среди населения", стало понятно, что новый рубеж, намеченный партией и правительством,— 40-я годовщина Октября.
О том, что и эта попытка не принесла полной и окончательной победы над безграмотностью, свидетельствовало очередное партийное решение — постановление бюро ЦК КПСС по РСФСР и Совета Министров от 27 августа 1962 года "О завершении ликвидации неграмотности и малограмотности в РСФСР". И снова стопроцентного результата не получилось. Например, в отчете о выполнении постановления 1962 года в Кемеровской области говорилось:
"На 1 июля 1964 г. по городам и селам оставалось 725 неграмотных в возрасте от 16 до 49 лет. В текущем году завершена ликвидация неграмотности рабочих на предприятиях химической, металлургической и энергетической промышленности. На 1 июля 1965 г. по области осталось 398 неграмотных и 4155 малограмотных. Обком КПСС, партийные, профсоюзные, комсомольские организации городов и районов принимают меры, чтобы закончить обучение оставшихся неграмотных в течение 1965 года".
На фоне бесконечно повторявшихся рассказов о том, что СССР стал страной сплошной грамотности еще в начале 1930-х годов, вся эта долгая история ликбеза выглядит действительно странно. Но ничего странного не было и нет. Ведь у низведенных до положения крепостных колхозников и рабочих не оставалось ни времени, ни сил на чтение и тем более письмо. Так что возвратная неграмотность, о которой рассказывала в 1929 году Крупская, настигала их скоро и неотвратимо. И никакие кампании по ликвидации неграмотности не могли этого изменить.
